Сказки
21.09.2023
Есть одна кайфовая повесть, написал её Псковский священник Ермолай-Еразм, повесть о Петре и Февронии называется.
Мне эта повесть очень нравится. Но в детстве мы не во все нюансы погружаемся, в детстве Февронья мне очень нравилась, она положительная, крутая, умная, вылечила Петра от кожных заболеваний — у него были язвы от крови змея, которого он убил, когда за каким-то хером ходил в спальную жены своего брата, ладно ок, но вообще когда читаешь взрослым такие повести, трудно отделаться от ощущения сна.
И ещё там в начале был эпизод с крошками, Петр и Февронья уже начали жить вместе, у них там это, ну, шуры-муры, половые отношения)))
Ну и девушка поест и крошки со стола рукой в другую руку сметает, вроде как она эти крошки в ладан конвертировала. Девушка красавица колдунья, ворожея, провидица — мелкий я был в восторге от неё, мне б такую жену, чтоб она мой нейродермит тоже вылечила бы как Петру его язвы, ну короч, мне б такую жену.
Недавно я перечитал эту повесть:
"Однажды кто-то из прислуживающих ей пришел к благоверному князю Петру и наговорил на нее: «Каждый раз, — говорил он, — окончив трапезу, не по чину из-за стола выходит: перед тем, как встать, собирает в руку крошки, будто голодная!» И вот благоверный князь Петр, желая ее испытать, повелел, чтобы она пообедала с ним за одним столом. И когда кончился обед, она, по обычаю своему, собрала крошки в руку свою. Тогда князь Петр взял Февронию за руку и, разжав ее, увидел ладан благоухающий и фимиам. И с того дня он ее больше никогда не испытывал."
И признаюсь, сейчас, мне было бы уже неловко, если бы мы такие с женой, поужинали бы, а с нами приятели в рестике, в каком-нибудь ништяковом, в Пробке например! Не знаю, где белые скатерти, вино там, беседы только что были про искусство и не знаю, ну светские беседы — высокопарные и ни о чём. Все оплатили счёта такие, оставили чаевые... Да блин, да куплю я тебе этот ладан дурацкий и в церквях уже есть фимиам, аррр, ну блин, ну просто пошли пожалуйста дорогая, не позорь меня, оставь ты эти крошки, официанты сами уберут.
Еще мне сразу пришла мысль написать повесть про моих друзей со времён колледжа, когда мы такие пришли перекусить в Пицца Мию, а они такие, — «Димон, Димон! Будешь пиво, к картошке» — и достают огромную двухлитровую сисю Жигулёвского, а мне неловко, что труба, я аккуратно оглядываюсь и прямо вижу строки:
"Однажды кто-то из знакомых Дмитра, пришел к благоверному князю Дмитру и наговорил на друзей Дмитра: «Каждый раз, — говорил он, — окончив трапезу, не по чину они из под стола доставали двухлитровую сиську Жигуля и перед тем, как встать, разливали в пластиковый стаканчик и ни с кем не делились, будто бедные и жадные!» И вот благоверный князь Дмитр, желая друзей своих испытать, повелел их в заведение пристойное, дела обсудить, чтобы они вместе отобедали с ним за одним столом. И когда обед был в начале, друзья, по обычаю своему, из под стола достали сисю и разлили в стаканчик. Тогда князь Дмитр взял Илью и Павла за руки и молвил — вы охуели! Вы чё бедные? Отпустив руки их, Дмитр увидел что и в его стаканчике уже налито пиво благоухающее, Жигулёвское. И с того дня он друзей больше никогда не испытывал, но кринжевал всё равно постоянно".
Мне эта повесть очень нравится. Но в детстве мы не во все нюансы погружаемся, в детстве Февронья мне очень нравилась, она положительная, крутая, умная, вылечила Петра от кожных заболеваний — у него были язвы от крови змея, которого он убил, когда за каким-то хером ходил в спальную жены своего брата, ладно ок, но вообще когда читаешь взрослым такие повести, трудно отделаться от ощущения сна.
И ещё там в начале был эпизод с крошками, Петр и Февронья уже начали жить вместе, у них там это, ну, шуры-муры, половые отношения)))
Ну и девушка поест и крошки со стола рукой в другую руку сметает, вроде как она эти крошки в ладан конвертировала. Девушка красавица колдунья, ворожея, провидица — мелкий я был в восторге от неё, мне б такую жену, чтоб она мой нейродермит тоже вылечила бы как Петру его язвы, ну короч, мне б такую жену.
Недавно я перечитал эту повесть:
"Однажды кто-то из прислуживающих ей пришел к благоверному князю Петру и наговорил на нее: «Каждый раз, — говорил он, — окончив трапезу, не по чину из-за стола выходит: перед тем, как встать, собирает в руку крошки, будто голодная!» И вот благоверный князь Петр, желая ее испытать, повелел, чтобы она пообедала с ним за одним столом. И когда кончился обед, она, по обычаю своему, собрала крошки в руку свою. Тогда князь Петр взял Февронию за руку и, разжав ее, увидел ладан благоухающий и фимиам. И с того дня он ее больше никогда не испытывал."
И признаюсь, сейчас, мне было бы уже неловко, если бы мы такие с женой, поужинали бы, а с нами приятели в рестике, в каком-нибудь ништяковом, в Пробке например! Не знаю, где белые скатерти, вино там, беседы только что были про искусство и не знаю, ну светские беседы — высокопарные и ни о чём. Все оплатили счёта такие, оставили чаевые... Да блин, да куплю я тебе этот ладан дурацкий и в церквях уже есть фимиам, аррр, ну блин, ну просто пошли пожалуйста дорогая, не позорь меня, оставь ты эти крошки, официанты сами уберут.
Еще мне сразу пришла мысль написать повесть про моих друзей со времён колледжа, когда мы такие пришли перекусить в Пицца Мию, а они такие, — «Димон, Димон! Будешь пиво, к картошке» — и достают огромную двухлитровую сисю Жигулёвского, а мне неловко, что труба, я аккуратно оглядываюсь и прямо вижу строки:
"Однажды кто-то из знакомых Дмитра, пришел к благоверному князю Дмитру и наговорил на друзей Дмитра: «Каждый раз, — говорил он, — окончив трапезу, не по чину они из под стола доставали двухлитровую сиську Жигуля и перед тем, как встать, разливали в пластиковый стаканчик и ни с кем не делились, будто бедные и жадные!» И вот благоверный князь Дмитр, желая друзей своих испытать, повелел их в заведение пристойное, дела обсудить, чтобы они вместе отобедали с ним за одним столом. И когда обед был в начале, друзья, по обычаю своему, из под стола достали сисю и разлили в стаканчик. Тогда князь Дмитр взял Илью и Павла за руки и молвил — вы охуели! Вы чё бедные? Отпустив руки их, Дмитр увидел что и в его стаканчике уже налито пиво благоухающее, Жигулёвское. И с того дня он друзей больше никогда не испытывал, но кринжевал всё равно постоянно".
